Галагазета |

{АЗРАИЛ}, 29 сентября 2009 г., 5:49
<<{Письмо Модератору из тюрьмы}>>
 
День второй
 
 Здравствуйте, многоуважаемые читатели. 
 Как я уже упомянул в предыдущей статье, посадили меня на полтора суток, следовательно, на следующий день, после написания письма Модератору, я, зайдя в "Галактику", прибывал ещё в тюрьме.
 Было скучно, ну, как и в прошлый раз, и потому я решил писать продолжение своего письма.
 Бедный Мд, следующее письмо было отправлено ему в виде нескольких приватных сообщений, которыми, видимо, я окончательно "добил", блюстителя галактических законов.
 Это на самом деле было так, не подумайте, что выдумываю письма на ходу. Просто-напросто довольно большой срок прошел, а вспомнил о них недавно, а руки дотянулись лишь сейчас.
 
 Ах да, чуть не забыл, при прочтении письма, не забывайте представлять себе то, что это приватное сообщение от посаженного в галактическую тюрьму на полтора суток пользователя.
 
 Итак, письмо:
 
 "Мой добрый друг, со дня последнего письма утекло не мало бессонных ночей, что были проведены в размышлениях о побеге, и предварительных набросках плана такового.
 Оказалось, что задумка не столь легла, кой виделась на первый взгляд. Пред мной и долгожданной свободой возвышалась стена, подобно не дремлющиму безмолвному стражу, которого не представлялось возможности обойти. В предыдущем письме я не поведал тебе о том, мой милый друг, что тюрьма является столь строгого режима, что ни окон в камерах, ни прогулок заключенным, не предоставлялось, что становится ещё одной преградой на пути к насыщенным жизнью лугам, в зеленящейся травке которых озорливо гуляет ветерок, под нежными лучиками солнца. Но я не отчаялся и приступил к осуществлению задуманного.
 Всякий день под покровом ночного сумрака и монотонный храп сокамерников, я ковырял стену ложкой, так как иных инструментов не имелось. Увы, я не силен в строительстве, потому сказать не могу, с чего была слеплена та стена, но поддавалась она моим усердным ковыряниям с большим успехом - на радость мне и, как тогда казалось, в огорчение надзирателю.
 В первую же ночь пол камеры был усеян кусочками преграды и пылью, которые девать было некуда и я решил их есть. Так продолжалось не долго. Пол ночи я копал свой "лаз свободы", а последующую половину - ел результаты своих раскопок. Уже на третий день осуществления плана побега бунт в желудке посвятил меня о том, что возникла вероятность не дожить до созерцания лучей долгожданной воли. Потому я решил посвятить в свои планы сокамерников.
 Далее ели стену впятером. Стало немного легче.
 Иной раз я слышал возгласы, приобразованные в длинные словосочетания путем изобильной насыщенностью матерных выражений, относительно моего гениального плана и психологического здоровья, из уст "братьев по несчастью", но добродушный пинок в лицо заставлял-таки уверовать их в праведность моих слов. А в остальном слушались меня беспрекословно. Поначалу я думал, что это из-за сильнейших побоев, коими я увенчал сокамерников, искренне убеждая участвовать в побеге, но после понял, что меня просто любят, ценят и уважают. 
 Но с каждым днём становилось всё труднее, и казалось, что вот-вот угаснет надежда на успешное завершение задуманного. Стена словно отказывалась кончаться, а несварения желудков заглушали храпы во время сна, и разговоры - в часы бодрствования. Но мы, с завидным упорством, шли к своей цели.
 И вот уже аккурат в тот момент, как всяческие надежды начали угасать, а безысходность горьким ядом отчаянья травить душу; когда непосильным трудом, годами яростного натиска со стороны заключенных, стена возымела в себе ров, размером в четыре с половиной сантиметра, - ложка одного из "археологов свободы", проникла сквозь стену в некую пустоту.
 Это был волшебный момент...
 Тишина, воцарившая в пространстве камеры на несколько секунд, что казались вечностью, мощным звоном резала наш слух. Стремительно набирающие ход сердца начали заполонять беспорядочным стуком скудные просторы помещения...
 Надежда!!!
 Она возродилась в каждом из нас с ещё большей силой!!!
 Даже желудки на тот момент приостановили возмущенные, зловонные изрыгания. Глаза сокамерников обрели былой блеск и, казалось, резали мрак жаждой жизни! А тоненький, тусклый лучик света, так словно некое чудо, созерцал в ещё недавно казавшейся мощной преграде, пред сердцем и душой желанной свободы...
 В одночасье, будто бы по обоюдному сговору, мы кинулись на поверженную-таки стену, что окончательно пала под натиском пяти тел.
 Крики счастья, вырвавшись из нас, слились в унисон с удивленно-испуганными воплями заключенных, в чую камеру мы ввалились, совместно с кусками падшей преграды...
 Какого было наше разочарование, мой добрый друг, когда выяснилось, что нашу камеру и наружную стену тюрьмы, сквозь которую был замыслен побег, разделяло ещё четырнадцать таких же камер...
 Радостные возгласы сменились трелью возмущенного пердежа, что заполнили пространство от осознания того, сколько ещё стен придется сожрать на пути к достижению желаемой цели.
 Но мы не отчаиваемся. Теперь, вместе с соседями, нас в два раза больше, а значит и капать сквозь все четырнадцать стен, за каждой из которых нас ждут ещё несколько союзников, будет легче.
 
 С уважением, Азраил!!!"
 
 На этом всё. Через пол дня я покинул тюрьму, а значит и писем более писать не пришлось.
 
Автор: я.
0
Просмотров: 229
Подписок на автора: 4
Поделиться