ЭТ0_ПЕЧАЛЬН0, 4 февраля 2012 г., 15:59
Ночной караул в Масиафе - мера не столько вынужденная, сколько соблюдающаяся для того, чтобы не нарушать традицию, сложившуюся несколько столетий назад. Город не подвергался атакам с момента последнего крестового похода, однако, несмотря на это, каждый день после захода солнца два стражника занимали свои места на белокаменной стене. Молоденький ассасин Ахмед внимательно осмотрел окрестности и задумчиво покрутил свою козлиную бородку, которая, по его собственным заверениям, придавала ему необычайно солидный вид. На деле же Ахмед использовал негустую растительность для того, чтобы успокаивать свои и так расшатанные нервы. К примеру, сейчас у него был весьма серьезный повод для переживаний: второй страж, дежурящий этой ночью - Юлий, куда-то пропал и не появлялся на горизонте уже на протяжении целого часа. Проверив то, как прикреплены к поясу метательные ножи, любимое оружие Ахмеда, юный воин выругался и спустился со стены, чтобы все-таки отыскать нерадивого напарника. Подойдя к центральным воротам, Ахмед издал изумленный вздох: несмотря на все инструкции, они были широко распахнуты, а значит, город был абсолютно беззащитен перед любым нападением. В Масиафе творилось что-то неладное... - Юлий, где ты?! - взревел Ахмед, с презрением к себе ощущая, как от едкого страха все тело покрывается потом. - Тут что-то... Договорить ассасин не успел, так как в сухожилие, расположенное под его шеей, вошел острый нож. Ахмед страшно захрипел и повалился на землю. С уголка его рта медленно стекала тоненькая струйка крови. Небрежно отбросив тело к поверженному ранее Юлию, в город вошли двое. Переглянувшись, они зажгли длинные факелы, что держали в руках, и направились к главному амбару Масиафа, где хранилось собранное за прошлую осень зерно... После сражения с Наром Абир вернулся в свою комнату и заснул, как убитый. Все тело болело от ударов, нанесенных библиотекарем, но куда сильнее душу сына Данаба жгли раны душевные. Он не забыл, как Нар оказывал ему поддержку в первые недели проживания в Масиафе; как они, стоя плечом к плечу, доказывали свое превосходство над другими учениками. Помнил Абир и то, как друг спас ему жизнь, при этом потеряв свою руку. Нар был прав: трагедия произошла лишь по его вине. Абир беспокойно перевернулся на другой бок, чтобы отогнать настойчиво лезущие в душу кошмары. Где-то под окном раздались пронзительные крики. Сын Данаба вздрогнул и, открыв глаза, вскочил с кровати. Из окна своей комнаты, что выходило на главную площадь города, он увидел огонь, занимающий все бОльшую часть Масиафа. Быстро одевшись, через три минуты Абир вместе с другими членами Братства уже пытался потушить растущий пожар крупными ведрами песка. - Что здесь происходит? - прокричал он, заглушая грохот прогоревших балок, работавшему неподалеку Икраму. - Кто-то открыл ворота и пропустил в город врагов! Они убили караульных и скрылись, перед этим подожгли наше зерно! Абир, большую часть запасов спасти не удалось. Азраил в ярости, а в городе вполне может начаться восстание, если Орден не покарает виновных. Когда пожар был практически потушен, Абир отбросил в сторону ведра из-под песка и направился к замку. - Ты куда? - недоуменно окликнул его Икрам. - Если отправиться в погоню сейчас, я смогу нагнать поджигателей. Но нужно получить добро от Азраила. - Но зачем это тебе? Я думаю, Повелитель пошлет отряд... Абир не ответил. Он и сам не знал, почему хочет единолично наказать людей, нанесших такой ущерб его братьям. А может, и знал, но боялся себе признаться, ведь не так просто смириться с только что пришедшим осознанием того, что ты пусть и невольно, но сломал чью-то жизнь. Пока Абир направлялся к библиотеке, крупными шагами пересекая покрытую дощатым настилом площадь, перед его глазами по-прежнему стояли обезображенное ненавистью лицо Нара и стройная фигурка Буши, склонившаяся над ним... Азраил не стал противиться решению лучшего оруженосца братства и велел конюхам снабдить его самым быстрым конем. Выслушав напутственные слова, Абир сердечно поблагодарил Повелителя, забежал в свою комнату, где взял всегда находящееся в готовом состоянии оружие, и отправился к воротам. Он уже был готов тронуться с места, как вдруг услышал негромкий оклик: - Абир... - Нар?! Калека стоял, прислонившись плечом к конюшне и внимательно смотрел на лучшего друга, крепко держащего в руках поводья. - Икрам рассказал мне, что ты хочешь отправиться в погоню, и я не мог перед этим не поговорить... Прости, я ужасно виноват за тот цирк, что устроил вчера... - Нар! - Абир твердо взмахнул руками, прерывая библиотекаря. - Тебе не за что извиняться, ведь в твоих словах было много правды. Я знаю, как тяжело тебе приходится без руки, а потерял ее ты именно по моей вине! - Я жалею лишь о том, что теперь, в случае необходимости, не смогу придти тебе на помощь, как сделал это пять лет назад! Я бы и сейчас без всяких сомнений поступил точно так же, но... Абир вновь не дал собеседнику договорить. На этот раз он соскочил с лошади и крепко прижал друга к себе. - Ты не представляешь, как я тебе благодарен... - пламенно прошептал он. - Давай оставим все в прошлом! А Буша... Пусть она сама выбирает, с кем из нас хочет быть. В конечном итоге, это ее право, а мы сможем сохранить свою дружбу! На лице Нара засияла счастливая улыбка. Ему было действительно стыдно за вчерашнее, и сейчас, когда он узнал, что прощен, хотелось лишь петь и танцевать. - Скачи, Абир, тебе пора... - наконец, сказал он. - Покарай этих подонков и от моего имени! Сын Данаба пообещал, что так и сделает, вновь вскочил на лошадь и отправился в путь, провожаемый завистливым взглядом Нара. Но на этот раз зависть была совсем иного плана. Смешанная с радостью и переживаниями за друга, она не выжигала душу однорукого, а, напротив, заливала ее добром. Когда Абир скрылся из вида, библиотекарь решил, что ему пора возвращаться в подземелье, чтобы продолжить работу над архивом Масиафа... Дело оказалось куда проще, нежели его представлял оруженосец. Через полчаса пути он понял, что находится совсем недалеко от цели, так как мимо него на всех парах проскакали два брошенных хозяевами коня. Через пару метров Абир увидел и всадников. Два кочевника, прислоненных к каменному валуну, они невидящими глазами смотрели в небо, а из их груди, не спасенной даже плотной кольчугой, торчали стрелы с разномастными оперениями. Спустившись с коня, Абир подошел к телам и закрыл их глаза. Оперение стрел навело его на интересную мысль, которая подтвердилась после детального обыска просторной одежды. Карманы каждого из мужчин были забиты монетами с гербом Хаврана. После этого сын Данаба окончательно осознал произошедшее и, вскочив на коня, поскакал обратно в Масиаф, чтобы отчитаться перед Азраилом и старшими воинами. На информацию о том, что к нападению на Масиаф был опять причастен Хавран, Азраил отреагировал очень спокойно. Было видно, что он нисколько не удивлен. - Кочевники полностью продались лживому Юсуфу, а он избавляется от них, когда те перестают быть полезны, - только и сказал мудрый воин. - Народ Масиафа в гневе от потери провианта и надо бы задобрить его так, чтобы одновременно запугать наших пустынных друзей... Показательная казнь неплохо бы справилась с этой задачей... - Но ведь кочевники, сжегшие амбар, уже убиты! - В Масиафе есть и другие, - задумчиво улыбнулся Азраил. - Ладно, Абир, иди. Ты отлично поработал, и в ближайшее время я решу вопрос о твоем посвящении в воины. Низко поклонившись Повелителю, сын Данаба оставил его в одиночестве и покинул библиотеку. Уже на улице в его голову пришло осознание того, что в Масиафе есть только одна кочевница... Та, что неожиданно стала так близка его сердцу... Продолжение следует... Автор: я
47 
0
Просмотров: 106
Подписок на автора: 426
Поделиться
