g528424551, 20 апреля 2011 г., 8:18
Смех Девушка смеялась громко и беззаботно так долго, что Фишеру волей-неволей пришлось повернуть голову и посмотреть на неё. Вместе с ним в ту же сторону посматривал весь автобус, будто бы это была не девушка, а индус, играющий на своей змеиной дудке. Пассажиров в этот час было примерно столько же, сколько обыкновенно бывает зубов во рту молодого человека, поэтому некоторым приходилось по-жирафьи вытягивать шеи, дабы поразить своими молниеносными взорами, подобно новозеландскому богу Нуи-Атуи, особу, посмевшую нарушить их благословенный автобусный покой крайне раздражающими повторяющимися звуками. Смех у девушки был заразительный, то есть он сам по себе представлял веселое зрелище. Звуки будто ссыпались вниз по скользкой подъездной лестнице, а губы обнажали пусть не слишком ровные, но красивые выпуклые белые зубы. Увидев, наконец, десять раздраженных и один удивленный взгляд, девушка смущенно прекратила смеяться, оставив все же на губах приглушенную улыбку. Невольные слушатели сразу же успокоились, как будто она отвела в сторону бившую им в глаза лампу. А Фишер, как зачарованный, продолжал смотреть. Сначала он думал, что ему показалось, но как только побежденная особа умолкла, его догадка полностью подтвердилась. Девушку звали Златой, и она была давней знакомой Фишера. Знакомой его она стала, насколько Фишер помнил, когда им обоим было по семнадцать лет, а сейчас ему уже двадцать восемь, и ей, думается, тоже. Они стали одногруппниками в институте, оба учились на филфаке и имели кучу проблем, из которых главной была молодость. Не общаясь особо, они все же едва не умудрились как-то проснуться в одной постели, как это подстраивает иногда зеленый змий из стеклянной бутылки; но истории Адама и Евы в этот раз помешал случиться другой участник пьянки, вломившийся в комнату и преспокойно завалившийся там спать. Она была не слишком красива, хотя и не дурна. Сухая, словно у балерины, фигура, обтянутые кожей выпирающие скулы и блестящие глаза были главными из ее немногочисленных достоинств. Бывают такие девушки, которые характером своим и манерой общения заставляют забыть обо всех своих внешних недостатках, одним взглядом вызывают такую безотчетную симпатию, что перед ней трудно устоять. Злата Крылова явно не относилась к их типу. Уж во всяком случае, до недавних пор. Нельзя сказать, чтобы Фишер ни разу до этого не видел, как она смеется. Но он как-то не присматривался особо, считая её лишь одногруппницей - и только. Но в этот раз всё было как-то по-другому, Злата на несколько мгновений стала словно другим человеком - по сравнению с несмеющейся Златой, Злата смеющаяся была, как полотно Рафаэля по сравнению с похабным рисунком шариковой ручкой на странице учебника. Фишер чувствовал, что он мог смотреть на неё вечно, как на огонь или воду, но разгневанные боги прервали его удовольствие, и наваждение прошло. Девушка отвернулась к окну и, прижмуриваясь, когда на нее падало солнце, наблюдала за дорогой. Фишеру показалось, будто у него отняли очень ценную вещь, что-то вроде зеницы ока или дорогого кабриолета, - словом, ему очень захотелось, чтобы она засмеялась еще. Желание это было донельзя странным и глупым; впрочем, как мы можем судить о природе человеческих желаний? Разве не глупостями кажется некоторым написание книг? Сердце у Фишера было обычное, человеческое, полное желаний, в том числе неосуществимых; и вот, обретя на секунду своего золотого теленка, оно сразу же его потеряло. И Фишер сделал то, что ему велела душа: встал и пошел по направлению к Злате Крыловой, своей судьбе и концу. *** Автобус катился по улицам городка, как пластиковая бутылка, наполовину заполненная водой: тормозил на светофорах и остановках, потом резко, с толчками, снова набирал скорость и снова останавливался. Из открытых окон и потолочного люка дул приятный ветерок, остужая нагретые солнцем, светившим то с одной, то с другой стороны, колени и сумки пассажиров. Водитель изредка матерился в шипящую рацию, отвечавшую ему тем же, изнемогая от полуденного солнца, прихлебывал теплую колу из банки, некрасивая кондукторша, за неимением в салоне динамиков, изредка, без всякой закономерности, на удивление приятным голосом озвучивала остановки. Над раздвижными дверьми висели стандартные бумажонки типа "Место для удара головой", "Не нажал на кнопку - проехал остановку" и "Продам Хундай 1999 г. в.", и если к первым двум все уже привыкли, то третье еще способно было удивлять неискушенных в таких делах людей. Снаружи доносилось шуршанье шин и скрипение колес, а на переходах - разговоры; все остальные воспринималось как невнятный ровный гул. Фишер встал со своего места и, придерживаясь за поручни, встал напротив девушки. Та краем глаза посмотрела на него и снова отвернулась, едва не зевнув во весь рот. Фишер сказал что-то вроде: "Эмм..." и замолчал. Ситуация показалась ему нелепой. Он все никак не решался заговорить со знакомой, боясь почему-то, что первым же словом выдаст ей свое желание. - Девушка! - необычным для него фальцетом произнес Фишер и прикусил язык. Потом, когда Злата повернулась, он кашлянул в сторону и продолжил, фальшиво щуря глаза: - Вы... эм-м... ты... Злата? Узнаёшь? Да? - Да. Я давно тебя заметила, только не знала, узнаешь ты меня сразу или нет... - с легкой обидой произнесла девушка. - Привет. - Привет. М-м-м... Рад тебя видеть! - выпутался Фишер. Он ожидал чего-то другого. Радости, улыбки... Но девушка, словно читая его мысли, тут же дружелюбно улыбнулась и даже хихикнула. - Какой ты! - она в шутку пихнула его в плечо. - Столько не виделись, а он даже не рад... Тебе скоро выходить? Фишер назвал остановку. - У-у, это еще минут двадцать ехать. А мне до конечной. Ты куда едешь? - Домой. - И, угадав следующий вопрос, добавил: - От родителей возвращаюсь, с утра вот навещал... - Давай, рассказывай, чего делаешь, кем работаешь? Жена-то есть? Фишер наконец расслабился. Это была прежняя, дружелюбная, но так и не заведшая, сколько он её знал, себе парня, Злата. - Погоди-погоди, куда так сразу. Работа, жена... - он мечтательно возвел глаза к потолку, - может, про детей еще спросишь? Злата хихикнула. - У тебя и дети есть? Фишер одарил Злату улыбкой во весь рот. - Не-ет... - нарочито растянуто ответил он. - И жены нет. Любовница есть, а жены нет. - Эх ты. Осчастливил бы уже кого-нибудь скорее... Хотя - кого ты осчастливишь? Они вместе посмеялись. - А у тебя? Есть кто-нибудь? Злата ответила так, будто решала, стоит ли заигрывать или нет: - А тебе что, интересно? Впрочем... нет. Был, правда, один. Поэт, - презрительно закончила она. - Писал мне каждый вечер рифмованные смс-ки. А я не могла ничем ответить, поэтому взяла книжку такую, "1000 лучших SMS". И, представляешь, у него, гада, оказывается, такая же была. А еще он меня по другой части обманывал... Так кем ты работаешь-то? - Главредом в "Комсомолке". Они снова посмеялись - Злата с трудом вспомнила старую шутку насчет былых амбиций Фишера. Тот мнил себя едва ли не лучшим студентом на всем курсе, за что его и прозвали Главредом. То есть, поначалу его называли Главвредом, но двойная "в" не прижилась - прозвище, видимо, было хорошо само по себе, без лишних украшений. - Ну пра-авда, кем? - Куртизаном. То там что-нибудь напишу, то тут... помаленьку платят, мне хватает. - Да-а, из тебя куртизанка, как из этого автобуса гоночный болид. - Куртизан, - с упором на "за" ответил Фишер. - А не куртизанка. - Конечно, если это так принципиально... - Злата рассмеялась. - А то! Автобус скрипнул тормозами и открыл двери. Вошло много народу, и Фишеру пришлось стать поближе к подруге. - Давай про тебя поговорим. А то всё про меня, про меня... Вот ты как зарабатываешь? - А никак. Дедушка умер, квартиру мне оставил, так я её сдаю и живу нормально. А живу у родителей. - Повезло. А так чем занимаешься? - Колдовством. Парня себе наколдовываю... Фишер натужно засмеялся. - И как успехи? - Ну... Так себе. Оставалось ехать еще ровно три остановки. Фишер за время разговора окончательно убедился, что смех Златы Крыловой, его бывшей одногруппницы, с которой он виделся почти каждый день в течение почти шести лет, доставляет ему ни с чем не сравнимое удовольствие. Он как будто задевал какие-то неосознанные, от рождения вставленные в него струны. Пожалуй, он бы хотел, чтобы эта поездка длилась вечно. Это не была любовь с первого взгляда, но... Злата ведь так изменилась за столько лет. Она стала почти другим человеком, и почему не предположить, что теперь она стала ему подходящей? И всё же Фишер чувствовал, что совершает нечто очень постыдное, обманывает и себя и других - как если бы он был ребенком, подсматривающим ночью за родителями сквозь щель двери. Он не был уверен, что ему надо это сделать, потому что такое странное чувство он испытывал впервые. Надо было на что-то решаться. И, когда ему оставалось проехать одну остановку, Фишер продолжил свой путь в никуда. - Давай обменяемся телефонами? А то мне как-то и поговорить не с кем... - добавил Фишер, чтобы Злата, как ему казалось, не подумала чего-нибудь "не того". - Конечно, я только хотела тебе предложить! - девушка улыбнулась и достала свой телефон из туго оттопыривавшегося заднего кармана джинсов. - Диктуй. Фишер продиктовал ей свой номер телефона, Злата позвонила и оставила свой в журнале его телефона. Двери автобуса, шипя от застарелой злобы, раскрылись. В проёме показалась разморенная жаром толпа. - Счастливо! - Пока. Увидимся... *** ____________ Автор: GOLLUM ____________
21 
0
Просмотров: 166
Подписок на автора: 2
Поделиться
