{АЗРАИЛ}, 3 октября 2009 г., 3:17
<<{История без названия}>>
(Продолжение: статья 40-я из 66-и)
... - Эй, очнись! - повысив голос обращался к Максиму Петр Фомич. - Да что же это ты всё куда-то проваливаешься?!
Паренек не ответил. Но после слов мужичка он поднял голову и ничего не выражающим взглядом уставился на опустевший стадион.
У футболистов тренировка уже закончилась, а с её окончанием трибуны покинули и старички, что с первых рядов наблюдали за её ходом. Также легкоатлетов не наблюдалось на беговых дорожках. Видимо перебрались в тренировочный зал, расположенный под восточной трибуной по всё её длине. Лишь ребята, что играли на мини футбольной площадке, остались на прежнем месте. Переполненные азартом игры, они выбежали на зеленый газон и принялись бить по воротам мячом, а один из них старался отражать удары в виртуозно-комичных прыжках. С опаской оглядываясь по сторонам, дабы убедиться, что рядом не возник сторож, ребята бегали по траве, в подкатах отбирая мяч, или просто старались свалить друг друга на газон, тем самым завладеть мячом. Всё это сопровождалось смехом, что раскатистым эхом кружил в чертогах стадиона. Веселиться им пришлось недолго. Сторож таки заметил их и прогнал с поля. Через какое-то время азарт к игре начал увядать, и мальчишки тоже покинули стадион.
Максим пару секунд смотрел, невидящим взглядом, на резвящихся ребятишек, а затем повернулся к Петру Фомичу и спросил:
- Кто вы такой?
И не дождавшись ответа, вновь уставился взглядом себе под ноги.
Петр Фомич пару секунд с любопытством смотрел на Максима и попыхивал своей трубкой. Затем подсел ближе к нему и произнес: - Эх, Максим, ну что ты всё сидишь да сидишь? - он залез в карман и вытащив от туда десять рублей вложил их парню в руку. - Возьми вот, и езжай на маршрутке домой.
Затем он поднялся с сиденья, размял спину и, глядя в небо, молвил:
- Ещё несколько минут и ливанет. - повернувшись к Максиму добавил - Ну, до встречи.
И более не медля двинулся к ступеням, спустился вниз и покинул территорию стадиона.
Максим же остался сидеть в том же состоянии, что и прибывал дотоле. Сколько он провел времени в этом беспамятстве, Макс не знал. А возвращение в реальный мир произошло незаметно. Сначала он обратил внимание на то, что на улице похолодало. Долгое время не мог понять, что падает ему на спину и затылок. Это было нечто размером с горошины. На какой-то момент он даже вообразил, что это и есть горох, будто кто-то, с ведомой лишь ему целью, сыпал на него те маленькие зеленые шарики огромным количеством. Но вскоре Дорофеев усомнился в этой догадке. Уж больно что-то долго он сыпался. И кому, вообще, прийдет в голову осыпать человека горохом? Тут-то он и заметил, что его одежда промокла, и вода крупными струями стекает со свисающих на глаза волос.
"Это не горох, это дождь!" - озарило паренька, и тут порыв ветра впился в него левую щеку сотней капель воды, которые жалили подобно пчелам. Это-то и привело окончательно в чувства Максима.
Он поднял голову и огляделся. Гроза, похоже, была в самом своем пике. Чертоги стадиона, находящиеся в поле зрения парня, подверглись мощнейшей водяной бомбардировке, сопровождаемой порывами ветра и раскатами грома. Множества капель врезались в твердую поверхность и брызгами разлетались в разные стороны, от того казалось, будто вода скачет по земле. Вокруг было уже серо.
Максим задался вопросом, который же был час? Похоже, что скоро стемнеет - значит около девяти? Скорее всего нет. Дорофеев предположил, что было около восьми вечера. А сгустившийся сумрак являлся причиной плотным скоплением облаков, что успешно закрывали солнечный свет.
Тут до Максима дошла всю абсурдность ситуации: он, сильно простуженный, сидит на трибуне опустевшего стадиона под проливным дождем и размышляет о том, который сейчас час - как же это бессмысленно и глупо! Осознание последнего повергло Дорофеева в хохот, с которым он поднялся с сиденья. Лишь только тогда и обнаружил, что его собеседник изчез.
"А может его и не было вообще? - подумалось Максиму. - Может я отключился и во время "отсутствия" в реальности весь этот разговор мне почудился?"
За подходящий к концу день Макс столько раз впадал в забытие, которое, как он считал, было спровоцировано болезнью, что начал сомневаться в реальности некоторых событий минувших часов. Но в том, что разговор с тем странным мужичкон происходил наяву, Максим сомневался лишь пару секунд, уж больно всё реально отпечаталось в его мозгу.
"Да и хрен с ним!.." - отмахнулся парень, ведь главным для него в ту минуты было то, чтобы как можно скорее уйти со стадиона и где-нибудь переждать, когда стихнет ливень.
Потому Максим принялся спускаться с трибуны, и этот спуск дался ему весьма тяжело. Обессиленные ноги с трудом несли не менее обессиленное тело. Каждую секунду Максиму казалось, что вот именно сейчас его изнуренные конечность откажут служить его воли, и спуск окончится стремительным падением вниз. Но, к счастью, этого не произошло. Парень успешно преодолел ступени и двинулся к выходу со стадиона.
На мгновение вкруг него всё осветилось вспышкой молнии, после чего мощный раскат грома прокатился где-то в облаках. Максим весь сжался под очередным порывом ветра. Ему было холодно, сильно ломило шею, головная боль стихла, но не отступила полностью, а продолжала пульсировать, будто в режиме ожидания, и к тому же всё тело прибывало в "ноющем" состояние. И к вышеперечисленному добавился новый болезненный признал - неожиданно для самого себя Максим обнаружил, что у него першит в горле. Он начал подозревать, что заболел ангиной. А как припоминал, данное заболевание переносилось его организмом весьма тяжело. От того на душе стало ещё поганее, нежели прежде. Однако, это было ещё терпимо, а вот стоило ему лишь представить, какой путь предстоит преодолеть до дома, как тут же им начинало овладевать отчаянье. Ему казалось, что у него не хватит сил на столь долгую дорого и он рухнет без сознания где-то на полпути к дому. Казалось это лишь несколько секунд, затем пришла уверенность в том, что всё случится именно так, как он считает. От того Максим почувствовал, как слезы отчаянья предательски покатились по его щекам. В отличие от дождя, они были теплые, и парень отчетливо ощущал их присутствие на своём лице, пока их тепло не растворялось в прохладных струях ливня.
Покинув стадион, Максим решил не заходить ни в какое помещение, дабы переждать пик грозы там, а сразу же направиться домой. Он чувствовал, что силы, ещё удерживающие на ногах, уже на исходе, и времени нет на то, чтобы ждать окончание грозы. Надо было постараться добраться до дома. Потому пытался идти как можно быстрее, не обращая внимания на жгучие порывы ветра, швыряющие в лицо сотни капель воды. Всё это давалось с огромным трудом, но не смотря на то, он шел и молча плакал, лишь слезы катились по его лицу, в миг перемешиваясь со струями дождя. Так что если бы ему встретился хоть один прохожий, тот и не заметил бы слез парня, к тому же последний шагал и глядел лишь себе под ноги.
Дождевые струйки, подпрыгивающие множеством капель при ударах о землю, навевали о том страшном вечере, когда погибли родители Максима. События того дня пронеслись в мельчайших подробностях в его голове вопреки воли парня. Но ему всё же удалось оттолкнуть те воспоминания, но не удалось избавиться от лица убийцы отца и матери, что как изображение с экрана телевизора стояло пред взором.
Лишь Макс проснулся сегодня, как тут же постарался убежать от открывшейся ему истине, даже сумел какое-то время об этом не думать. И вот вопрос о том, что же теперь делать ему, вновь предстал во всем своём роковом обличии.
"Иван убил их!.. - подумал Максим и остановился, будто вся суть этой мысли дошла до него лишь в тот момент. Внутри всё разом как-то оборвалось и опустело...
Дорофеев поднял ничего не выражающий взгляд и, глядя сквозь пелену дождя куда-то в неизвестность, произнес хриплым, полным боли голосом:
- Ведь он мой друг. - затем он медленно поднял голову к небу. - За что, Господи? За что Ты насыщаешь мою жизнь лишь страданиями? Почему Ты ни разу мне не помог?
Ответом ему был очередной раскат грома и более ничего...
Продолжение следует...
Автор: я.
5 
0
Просмотров: 145
Подписок на автора: 4
Поделиться
