{АЗРАИЛ}, 5 декабря 2008 г., 12:38
Горизонт надежды. (продолжение) Часть 4: Визг тормозных колодок пронзил тишину. Следом послышался удар, которым Дмитрия перебросило через автомобиль. Машина остановилась и воцарила тишина. Дима лежал без сознания. Снег около его головы окрасился в красный цвет. Через какое-то время дверца автомобиля со стороны водителя открылась, но сам водитель не спешил выходить. Следом открылась пассажирская дверь и первым на улице показался парень лет двадцати пяти, лишь после вышел водитель. - О, господи! - ужаснулся пассажир, подходя к Дмитрию. - Парень, ты жив? - Присел рядом с ним. Он, внимательно вглядываясь в Диму, старался определить дышит ли тот или же нет . - Ну, что с ним? - крикнул водитель. Он стоял около машины, переминаясь с ноги на ногу и не решаясь подойти ближе. - Да, хрен знает. - Ответил парень. - Похоже, не дышит. - Вот черт! - Выругался виновник дтп. - Какого хрена он вообще выскочил на дорогу! Он ходил из стороны в сторону, схватившись за голову, чередуя мат с причитаниями о случившимся. - Макс, да заткнись ты, наконец! - Прикрикнул на него пассажир. - Надо делать что-то. В любой момент тут может кто-нибудь проехать и тогда хана. Хрен мы отмажимся. Сам же должен понимать. Макс резко остановился. На его лице читалось изумление, замешательство и что-то похожее на ужас. - Саня, что ты хочешь предложить? Александр, оглядываясь вокруг, медленно подошел к приятелю и, выдержав паузу, якобы размышляя, сказал: - Нужно отнести его с дороги. Он уже мертв. А если и жив ещё то, это не надолго. - Он снова осмотрелся. - Во-о-о-н туда отнесем и едем дальше. - Сказал он, указывая рукой куда-то в поле. - Саня, ты с ума сошел? - Макс был в ужасе. Он понимал, что их ждут огромные неприятности, если они позвонят щас в милицию или скорую помощь. - А если он ещё может выжить? Получается мы убьем его! - Макс, очнись, он уже мертв! Если ща не сделаем ничего, нас повяжут, и прощай свобода, очень на долго. Ты же прекрасно понимаешь, что плюс ко всему ещё и человека сбили. - Настаивал Александр. - Пошли. Отнесем его подальше в сугроб и едем. Какое-то время Максим мялся, но всё же последовал за приятелем . Взяв Дмитрия за ноги-за руки, они оттащили его в поле, что на километры простилалось по другую сторону дороги, и быстрым шагом двинулись к автомобилю . Вскоре послышался шум мотора и автомобиль скрылся в дали. И вновь наступила тишина. Через какое-то время Дмитрий очнулся, вот только, сознание его было затуманено. В тот момент он не отдавал себе отчета. Будучи в полубезсознательном состоянии, Дмитрий с единственной мыслью в голове полз, рассекая сугробы. Двигали им сейчас инстинкты или же нечто похожее на них. С каждой секундой он всё сильнее отдалялся от трассы. Но, сам того не понимая, продолжал ползти. Вскоре ему удалось подняться на ноги и теперь он, шатаясь, брел по заснеженной равнине. В голове крутилась единственная мысль, та, которая беспокоила его перед столкновением с автомобилем: "Нужно привести помощь и вытащить отца пока ещё не поздно!" Было ужасно холодно. Дима лежал в сугробе. Ветер с каждой секундой всё сильнее заметал его снегом, словно роковая судьба парня уже была предопределена, и ветер приводил её в исполнение, из миллиона снежинок строя ледяную могилу для Дмитрия. Но тот не собирался так просто сдаваться. Всё тело являлось одним большим источником боли. Волосы слиплись от запекшийся крови, маленькая её струйка, что сочилась с левого уха застыла на его щеке, подобно слезе. В голове правила лишь боль. Но не смотря на то, Дима, всё же, был в состоянии соображать и на удивления здраво. Выбраться из-под снега, что успел его засыпать, пока он прибывал без сознания, ему удалось минут за пятнадцать. Много, очень много усилий пришлось применить дабы принять, хотя бы, сидячее положение. На улице стемнело. Снег, подгоняемый ветром, большими хлопьями спускался на землю. Стояла умиротворенная тишина, нарушаемая лишь шопотом легкого ветерка, что стих, пока Дмитрий пребывал в отстраненном мире. Девственно снежная белизна, растелившаяся на километры вокруг Димы, не позволяла тьме полностью завладеть пространством. Тяжелое дыхание вырывалось с хрипом из его горла. Дмитрий сидел на снегу, стараясь набраться сил, чтобы подняться на ноги. Если бы он сейчас видел себя со стороны, то мог бы с уверенностью сказать, что встать на ноги у этого парня не хватит сил. Он выглядел убого. Физические повреждения отчетливо бросались в глаза, также сильная усталость читалась на его лице. В голове мелькали обрывки воспоминаний того, как он кругами бродил по заснеженной равнине. Отчетливо вспоминались ; звонок соседки, что влек собой плохую весть и авария, в следствии которой его отец стал пленником своего же автомобиля. Но он ни как не мог вспомнить, как очутился так далеко от трассы. Ведь он, вроде как, выбрался к ней с проселочной дороги. Образы кружились в голове, и он не мог их уловить. - Нужно встать. - вслух промолвил Дима, обращаясь к самому себе. Он оставил попытки вспомнить недавние события. Главным сейчас было добраться до трассы или какой-нибудь деревушки, чтобы привести помощь к месту аварии. Давно потерявший интерес к жизни из-за потерянной любви, Дмитрий невольно сделал переоценку ценностей, словно переустановил программу. Этот заснеженный, холодный, неприветливый, чужой мир выглядел совсем иначе, нежели днем ранее. Пока в этом мире есть родные ему люди, которые волнуются за него и любят, тот вовсе не является чужим и неприветливым. Да, он потерял любимую девушку, но у него остались родители и друзья. И сейчас, наблюдая за тем, как снежинки, словно маленькие ангелочки, порхают в воздухе, с необычайной нежностью ложась наземь, он с ужасом осознавал, что он в любой миг может потерять и родителей. Жизнь отца практически была в его руках. А судьба мамы, вообще была ему не ведома. -Нет. Я вас не потеряю, только не вас. Пап, держись, ещё немого осталось, я приведу помощь! - с этими словами, он, упершись правой рукой в землю и сжав зубы, рывком поднялся на ноги. Боль пронзила его тело. В глазах потемнело. Он попытался сделать шаг, и его тут же повело в сторону, словно в этот момент некий ураган обрушил на него всю свою мощь. Равновесие было утерянно, и Дима рухнул на землю. Очередная волна боли прокатилась по его телу. Он отчетливо слышал, как его мозг кричит от боли, и через пару секунд он поймал себя на том, что крик раздается вовсе не в его голове, а сочится из уст. Дима отчаянно пытался ухватить ускользающие сознание, и давалось ему это с трудом. "Я не должен потерять сознание, я не должен потерять сознание..." - снова и снова повторял он. И не потерял. Через какое-то время ему снова удалось подняться на ноги. Дима вгляделся во мрак и промолвил: - Соберись, товарищ младший сержант! Нужно идти. Старания подбодрить себя дали свои плоды. Дима, не взирая на боль, холод, жажду, усталость, двинулся вперед. Он медленно шел, глядя себе под ноги. Снегопад усилился. Снежинки щекотали его по лицу и в миг таяли на нём. Рана на голове вновь начала кровоточить. Вся одежда промокла, от того, даже малейшее дуновение ветра пронизавало каждую клетку его тела. Но Дима не обращал на это внимание. Он заставлял себя идти дальше, сам не понимая откуда берутся силы. "Я должен выбраться, должен!" - повторял он себе, и, видимо, это помогало. Сколько времени он шел, оставалось тайной. Дмитрию казалось, что он бродит уже целую вечность. А картина вокруг него не менялась. "Неужели я ни когда не выберусь от сюда?" - промелькнула ужасающая мысль, и он тут же её отогнал. Но его мозг начал рождать всё новые, не менее ужасные и даже бредовые, мысли. Может он умер и это всё, что-то вроде ада? А может он попал в иное измерение, в котором нет ни чего, кроме заснеженного поля? Какое-то время ему удавалось бороться с этими мыслями, но вскоре они овладели им. Подступило отчаянье. Вместе с ним навалилась усталость. "Мне от сюда не выбраться." - кружил голос в его голове. "Нет. Ты должен выбраться!" - настаивал другой, но с каждой секундой становился всё тише и тише, пока совсем не стих. Тут же Дмитрий подскользнулся и рухнул, подобно спилинному дереву. Всё, это конец! - Папа, прости меня, я больше не могу! - прошептал он. Глаза Дмитрия закрылись. В голове родились образы прошлого. Он вспомнил, как отец учил его плавать: поддерживал его, когда тот, как лягушонок, барахтался в воде. Вспомнил, как водил его в парк кататься на каруселях. Это было так давно, и так отчетливо он всё помнил. На глазах Димы проступили слезы. "О, господи! Я убил отца. Это всё моя вина! - кричал его мозг. - Зачем я просил ехать его быстрее? Зачем согласился идти за помощью? Я не должен был этого делать! Я должен был вытащить его из машины!" "Почему солдат стреляется на посту?" - неожиданно возник голос в его голове, заглушив все мысли. - Потому, что остается наедине с самим собой! - через несколько секунд вслух ответил Дима. Голос ни чего не сказал в ответ. Дмитрий был прав. - Папа, я иду! Дикий вопль пронзил тишину, подобно пули выпущенной во врага. Дима, подымаясь на ноги, просто не мог удержать крик . Кровавые слюни летели из его рта, но он этого не замечал. Боль окутывала его, мучала, терзала. Парень даже представить себе не мог, что такая боль вообще существует. Она, словно, раздирала его тело изнури и снаружи. Но нет, боль его не одолеет. Он так решил и точка!... ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
19 
0
Просмотров: 114
Подписок на автора: 4
Поделиться
