g218401365, 27 августа 2008 г., 21:57
Марта. Я стоял у памятника Воронцову и читал там, где ничего не написано. - Что вы там читаете, молодой человек? Спрашивал старик. Я тоже не был молодым человеком. - Так, ничего. - Вот и я ничего. Ничего не написано, а я читаю. Вас интересует, что именно я читаю? Я читаю то, что сам написал. - И что же вы написали? - Ничего особенного. Можно было придумать лучше, но я написал только несколько слов: "Марта, ключ у Нухимзонов". В тот момент было важно, чтоб она знала, где ключ, иначе бы она не попала в квартиру. - Вы сказали: Марта? - Да. Марта. Это имя моей жены. - Удивительно. Мы здесь тоже писали Марте. На этом памятнике. - Кто это - вы? - Трое мальчиков. Это было еще до войны. Мы написали здесь: "Марта, мы тебя любим". - Все трое? - Ну да. Мы тогда учились в четвертом классе. Мы и дружили потому, что все вместе любили Марту. - И она прочитала ваше объяснение? - Нет, наверно. Да и откуда она могла знать, что это мы ей написали? Но для нас это было неважно. Важно было написать. Может быть, даже важней, чем сообщить о ключе у Нухимзонов. - Конечно, конечно. Если б не то, что я уходил на фронт. Мы должны были встретиться, но я ее не дождался. Даже проститься не успел... - Извините... - Мы оба были смущены. Один Воронцов держался невозмутимо. - За что извинить вас, молодой человек? - Глупо все это - наши ребяческие забавы... - Разве ж это забавы? Это любовь. - В четвертом-то классе? Я изо всех сил старался стереть нашу надпись и оставить только его: "Марта, ключ у Нухимзонов". Но ничего, ни стереть, ни оставить было нельзя, обе надписи давным-давно не существовали. - Ну и как, жена ваша взяла ключ? - Не знаю. Мы с ней больше не виделись. Сначала я не дождался, потом она не дождалась. - Извините... - Вот так бывает всегда: извиняются не те, которые должны извиняться... Если б я написал ей то, что написали вы... Как будто мы говорили об одной Марте. О начале ее жизни и продолжении. И о конце... Перед нами была одна жизнь, сложенная из кусков разных жизней. - Теперь уже ничего не узнать... И ее не осталось, и Нухимзонов не осталось... Он помолчал. И вдруг улыбнулся: - А это вы хорошо придумали - любить втроем. Любить одному слишком непосильно для человека. Феликс Кривин.
45 
0
Просмотров: 241
Подписок на автора: 1
Поделиться
