Галагазета | Panem et circenses {2}

Panem et circenses $:\$ {2}
ЭТ0_ПЕЧАЛЬН0, 21 января 2013 г., 14:15

ГЛАВА 1. ДОЛГ ПЛАТЕЖОМ КРАСЕН.

Энна, 99-й год до н.э.

Люди, собравшиеся на главной площади Энны, заворожено следили за уверенными движениями двух мускулистых мужчин. Окруженные разношерстной толпой, они безбашенно размахивали тяжелыми мечами, надеясь найти слабое место в обороне противника. Звон стали разносился на многие метры вперед, однако никто из тех, кто оказался в центре города в столь поздний час, не демонстрировал свое неудовольствие: напряженно сглатывая, люди следили за поединком и делали ставки. Особо успешные маклеры, пользуясь всеобщей неразберихой, умудрялись бежать с кошельками, сыто звенящими монетами, полученными от наиболее азартных болельщиков. В Энне никогда не было специально обустроенной для гладиаторских боев арены, а посему жителям этой части Сицилии и приходилось довольствоваться жалким суррогатом, больше напоминающим нелепую схватку двух пьянчуг, поздним вечером так и не решивших, кто из них допьет оставшееся в бутылке вино.
Наконец, один из "гладиаторов" оступился. Радостно взревев, второй тут же подбежал к распростершемуся на земле противнику и приставил клинок к его горлу. Горячая струйка крови обдала первый ряд зрителей, но испачканная одежда нисколько не потревожила их сердца: толпа моментально произвела в уме расчеты и бросилась на поиски хитроумных маклеров.
Квинт брезгливо посторонился, давая вспотевшим от волнения людям дорогу. Сам он никогда не принимал участия в тотализаторе, хотя регулярно заходил на площадь, дабы посмотреть на бои. Но и насилие не прельщало Квинта: всему виной было то праздное настроение, что установилось на Сицилии после подавления второго восстания рабов. Делать в Энне было абсолютно нечего, и Квинт по вечерам с тоской вспоминал свое детство, проведенное в Риме. Но вернуться в столицу Республики было уже нельзя...

- Лукреция! Лукреция, я вернулся!
Невысокая блондинка с округлившимся от беременности животом тяжело поднялась с кровати и вышла встречать мужа.
- Как ты, любовь моя? - Квинт приветствовал ее пламенным поцелуем...
- Малыш опять толкается, - блондинка осторожно провела руками по своему животу и счастливо улыбнулась. Неожиданно ее лицо скривилось от отвращения. - Фу, от тебя опять пахнет кровью...
- Я был на боях. Гаю потребовалось пять с половиной минут на то, чтобы поставить Марка на колени, хотя он мог сделать это еще на десятой секунде, - Квинт с тоской посмотрел на покрывшийся ржавчиной меч, что висел на дальней стене их дома. - Лукреция, иногда мне кажется, что я больше так не выдержу. Этот город душит меня, лишая всех радостей жизни, но при этом лишь в нем я могу быть с тобой. Иногда это сводит с ума!
Блондинка сочувственно взъерошила волосы мужа своей прохладной рукой. Она прекрасно понимала, как дается ему, человеку в прошлом командовавшему небольшим отрядом римской армии, размеренная жизнь земледельца; как тяжело держится лопата в его руке, привыкшей к мечу.
- Если хочешь, мы могли бы попробовать вернуться в Рим и поговорить с отцом. Возможно, рождение внука смягчит его сердце...
- Сенатор Тавромений не из тех, кто изменит свое решение от душераздирающих воплей младенца. Если он сказал, что его прекрасная дочь никогда не получит разрешения на брак с обычным воякой, то так оно и будет. Да и римское общество уже не примет меня после того, как мы бежали под покровом ночи, - устало вздохнул Квинт. - Любовь моя, клянусь Юпитером, я бы рискнул всем, но только не нашим совместным будущим. Прости, я не должен был расстраивать тебя жалобами.
Опустившись на колени, мужчина нежно поцеловал живот Лукреции.
- Все в порядке, правда... - блондинка печально посмотрела в глаза своего любимого. - Знаешь, пока тебя не было, в дом опять приходил Тиберий...
Квинт поморщился. Совсем недавно, во время побега из Рима, он был уверен, что поступает правильно, но после приезда в Энну столкнулся с серьезной проблемой: в городе даже не было работы, на которой можно было получить средства, чтобы оплатить купленный дом. На помощь бывшему пехотинцу охотно пришел живший по соседству ростовщик. Квинт получил от него 200 динариев и обязался вернуть 300 в течение девяти месяцев, однако прошел уже год, а мужчине не удалось собрать и половину суммы.
- Не переживай, все будет хорошо, - наконец, Квинту удалось совладать с собой. Он даже выдавил улыбку, отступая от живота любимой. - Завтра я схожу к Тиберию и попрошу еще одну отсрочку. Кажется, он относится к нам неплохо и обязательно пойдет на уступки...
- Надеюсь, - прошептала Лукреция, крепко прижимаясь к плечу мужа.

Но Квинт ошибся. На следующий день прежде радушный ростовщик отказался даже пустить его в дом. К Квинту вышел лишь один из рабов Тиберия и сообщил ему, что долг должен быть выплачен в течение трех суток, иначе последствия не заставят себя ждать.
За день до окончания срока Квинт пошел на крайние меры. Выйдя в поздний час на центральную площадь, он принял участие в тотализаторе, поставив на одного из "гладиаторов" сразу 50 динариев, но тот проиграл, неумело подставившись под опасный клинок. Вместе с жизнью неудачливого бойца оборвалась и последняя надежда Квинта выплатить долг Тиберию.
Мужчина вернулся домой поздней ночью. Весь вечер он бродил по стремительно пустеющим улицам Энны, подставив свое большое лицо под холодные капли разошедшегося дождя. Лукреция уже спала. Сняв с себя верхнюю одежду, Квинт прилег рядом с ней и вопреки собственным ожиданиям моментально погрузился в царство Морфея.
В эту ночь Квинту снился очень странный сон. Вместе с Лукрецией он стоял в темном лесу. Блондинка задорно смеялась и пыталась убежать от своего мужа. Квинт мчался за ней. Ветки деревьев безжалостно хлестали мужчину по лицу, оставляя на нем глубокие порезы, а Лукреция по-прежнему опережала его на несколько шагов. Неожиданно лес кончился. Вместе с этим Квинт заметил, что Лукреция куда-то исчезла, а уже в следующее мгновение он оступился и провалился в глубокую яму, которая служила для леса своеобразной границей.
Квинт летел очень долго, а, когда его тело все же ударилось об острые камни, что венчали собой дно казавшейся бездонной пропасти, проснулся со страшным криком.
- Квинт! Квинт! - первым, что увидел мужчина после пробуждения, были испуганные глаза Лукреции.
- Все в порядке, обычный кошмар. Спи.
Но блондинка покачала головой и указала в сторону входной двери, где с уже оголенными мечами стояли двое рослых стражников. Квинт вздрогнул: Тиберий все-таки сдержал свое слово и приступил к более решительным действиям...

Продолжение следует...
Автор: я

Просмотров: 160
Подписок на автора: 426
Поделиться