Галагазета | Panem et circenses {3}

Panem et circenses $:\$ {3}
ЭТ0_ПЕЧАЛЬН0, 22 января 2013 г., 15:10

Квинт сидел на полу проржавевшей от времени клетки в одной набедренной повязке и смотрел вдаль затуманившимся от боли взглядом. Два дня назад стражники, вызванные Тиберием, прямо посреди ночи доставили его в суд. Квинту была дана всего одна неделя на то, чтобы кто-нибудь из его окружения заплатил ростовщику нужную сумму. В обратном случае Тиберий бы получил полное право продать его в рабство на максимально выгодных для себя условиях.
Мысли о том, что он станет бесправным слугой, грязью под ногами своего господина, не давали Квинту покоя. Впервые за два дня пребывания в клетке его глаза загорелись надеждой тогда, когда он увидел стремительно приближающегося Тиберия.
- Как ты? - в голосе ростовщика слышалось неприкрытое сочувствие. Он действительно питал к Квинту определенную симпатию, но не собирался позволять чувствам взять верх над разумом и холодным расчетом.
Квинт невесело усмехнулся.
- Я сижу в клетке с кандалами на ногах посреди города. Люди, которых я привык называть своими друзьями, кидают в меня камни и весело смеются. Через пять дней я потеряю свободу. Ты действительно хочешь узнать, как я?
- Прости, простое любопытство, - на губах Тиберия заплясала виноватая улыбка, - Сам я в подобном положении пока что не оказывался. Но, Квинт, друг мой, ты должен понимать, что во всем происходящем виноват только ты. Долг красен платежом.
- Ты пришел, чтобы убедить меня раскаяться?
- Нет-нет, что ты, - ростовщик нелепо взмахнул руками, указывая куда-то в сторону. - Я просто подумал, что тебе будет приятно увидеть свою жену.
Сердце Квинта пропустило несколько ударов, после чего многократно ускорило свой ритм. Осужденным было строго запрещено встречаться и говорить с кем-то из родственников, но, несмотря на это, в расплывчатом пятне, на которое указывал Тиберий, Квинт действительно узнавал Лукрецию.
- Любимая... - голос мужчины осип от волнения, когда подбежавшая блондинка опустилась перед клеткой на колени и положила свою прохладную руку на его лоб.
- Квинт, боже, они тебя били? - по щекам Лукреции стекали крупные слезы.
Вид прикованного цепями мужа, по телу которого были разбросаны мелкие гематомы, поверг ее в ужас.
- Это все пустяки, - отмахнулся Квинт. - Как ты? Как малыш?
- У нас все хорошо, - Лукреция попыталась успокоиться и даже выдавила из себя улыбку. - Квинт, послушай, скоро ты будешь свободен. Я знаю, где взять деньги!
- Взять ссуду у еще одного ростовщика? - фыркнул Квинт. - Лукреция, суд увеличил наш долг на 50%. Теперь я должен Тиберию 450 динариев. Просто прекрати об этом думать. Нам остается только смиренно принять то, что подготовили для нас боги.
- Нет! - Квинт невольно вздрогнул от неожиданного вскрика жены и посмотрел в ее глаза: в эти минуты в них горел неудержимый огонь, который когда-то и привлек внимание простого пехотинца к той, кого поначалу он считал избалованной дочерью одного из самых коррумпированных римских сенаторов. - Я сегодня же отправляюсь в Рим.
После этой фразы пугаться от резкого вскрика собеседника пришлось Лукреции. Страшно зарычав, Квинт бросился к железным прутьям решетки и нанес по ним пару ожесточенных ударов. Державшийся чуть поодаль Тиберий насупился и недовольно заметил:
- Веди себя тише, пока я не пожалел, что устроил эту встречу.
- Квинт... - мягко прошептала Лукреция, наблюдая за тем, как стремительно остывший мужчина безвольно опустился на колени и обхватил свою большую голову руками.
- Неужели ты не понимаешь, что Тавромений не выпустит тебя из столицы? - еще никогда блондинка не слышала такую боль в голосе мужа, но неожиданно на ее губах засияла задорная улыбка.
- Отец и не узнает на моем приезде.
- Но как?! - растерялся Квинт.
Услышанный ответ вызвал у него новый стон.
- Трифон Лициний Лукулл, - виновато понизив голос, выдавила из себя Лукреция.

Сенатор Тавромений с самого рождения дочери внимательно подбирал для нее "правильный" круг общения. Одни люди отметались из-за низкого социального положения, другие - из-за того, что не разделяли политические взгляды "любящего" отца своей подруги. Неудивительно, что с юных лет Лукреция была ужасно одинока. Единственным человеком, который нравился и ей, и сенатору был сын одного из легатов - Трифон Лукулл. Веселый и общительный мальчик, он всегда поддерживал Лукрецию во всех ее начинаниях. Со временем детская дружба переросла в пылкую подростковую любовь, которая оборвалась с появлением в жизни блондинки Квинта. Лукреция извинилась перед старым другом и клятвенно заверила, что он по-прежнему дорог ей, а вскоре бежала из Рима, оставив этот город вместе с Трифоном на перевернутой странице своей биографии.
Разлука с любимой далась Лукуллу нелегко. Он пытался найти утешение в шлюхах и вине, но все было тщетно. Тогда мужчина решил последовать по стопам своего покойного отца. Его политическая карьера продвигалась довольно легко, и всего за год с самых низов он поднялся до одного из кандидатов на освободившуюся должность римского легата.
Но это утро у Трифона не задалось. Сначала один из его рабов получил серьезную травму, упав с лошади, а затем, во время ежедневного похода на рынок, возле лавки с финикийскими пряностями мужчина увидел одного из своих главных конкурентов - Нумерия Гульвика.
- О, мой друг, - заметив Трифона, этот напыщенный римлянин с высокими залысинами растолкал своих рабов и приблизился к нему. - Вы тоже решили прогуляться по рынку в столь ранний час?
- Через месяц мне придется устроить настоящее пиршество, чтобы почтить богов за то, что они даруют мне пост легата, - холодно ответил Трифон, - Самое время присмотреться к продаваемым в Риме товарам.
- Пост легата? - заливисто расхохотался Гульвик. - Мой друг, вы очаровательно наивны. На днях я обедал с сенатором Суллой. Не хотелось бы вас огорчать, но он довольно внятно намекнул мне, чья кандидатура будет одобрена сенатом.
Трифон брезгливо скривился. О том, что Сулла и сенаторы, приближенные к нему, уже давно ведут практику продажи политических должностей, в Риме было известно всем. Сам Лукулл на мощную поддержку сильных мира сего рассчитывать явно не мог, на что, обнажая свои желтоватые зубы широкой улыбкой, сейчас и намекал Гульвик.
- Впрочем, мне пора, мой друг, - тем временем заметил тот, - Дела-дела... А вы продолжайте начатое. Торжество можно устроить и чтобы скрасить поражение.
В следующее мгновение Гульвик снова расхохотался и в окружении своих слуг отправился к прилавку с мясом. Трифон проводил его ненавидящим взглядом. И без того не лучшее настроение мужчины было окончательно втоптано в грязь, ведь в этот момент, стоя на рынке, он не подозревал, что через пару часов судьба подарит ему самый прекрасный подарок за последний год...

Продолжение следует...
Автор: я

Просмотров: 160
Подписок на автора: 426
Поделиться