Мама
Энж, 28 ноября 2014 г., 23:40

Она всегда торопится с работы, 
И в спешке рассыпаются ключи. 
Лишь скинув с ног своих усталых боты, 
Бежит на кухню, к старенькой печи. 

- Ты как, в порядке? Нет температуры? - 
Обеспокоенно целует в лоб. 
- Отстань, ну что же ты как дура? 
Я взрослый, ясно?! - паникует Боб. 

- Сынок, ну ты бы хоть покушал, - 
Не унимается заботливая мать. 
Но сын в наушниках уже её не слушал, 
И не желал он даже её знать! 

Нещадно время, счастья ведь не купишь, 
Здоровья тоже. Так тому и быть. 
Слегла София. С каждым днём всё хуже 
И всё сложнее делалось ей жить. 

- Сынок, устала, я посплю немного, 
Рецепт борща на кухонном столе. 
Прости, больна, но это ненадолго! 
Ты мой единственный на всей этой Земле! 

Он отмахнулся: - Я поем в столовой, 
Нужна ты мне с болезнью и борщом? 
Пойду общаться с кем-нибудь здоровым! - 
Взмахнул у двери сын своим плащом. 

"Совсем сгнила, паршивая овечка! 
Давно пора к папаше на тот свет. 
Квартирку - мне, а ей поставлю свечку, 
Всё распродам, уеду и привет." 

Боб, как обычно, поздно возвращался, 
В подпитии, слегка навеселе, 
Он со здоровыми людьми ходил общаться, 
Ведь Боб - герой и лучший парень на селе. 

- Привет! Ну, что, ты как там? Оклемалась? 
Сегодня я Катрин поцеловал! 
Она, представь, ни мига не ломалась, 
А я ведь знал, заранее всё знал! 

В моих руках девчонка - что тростинка! 
А горяча как - просто снос башки! 
Ну, что молчишь? Не рада, что ль, за сына? 
Иль спишь весь день, больная, от тоски? 

Рука безвольно с краешка свисала, 
Постель намокла, стала ледяной, 
София неподвижная лежала, 
Прикрыв лицо другой своей рукой. 

Боб замолчал. Он понял, что случилось, 
Хотя, точней, совсем не понимал. 
И слёзы градом по щекам катились, 
Парнишка дерзкий в голос зарыдал: 

- Но как же так?! А как же борщ и Катя? 
Прошу, не спи, пожалуйста, вставай! 
Ну, мама, ну, пожалуйста, ну хватит! 
Ну, мамочка, не надо, не бросай. 

Зелёно-карие глаза Софии 
Застыли в муках жидким хрусталём, 
А губы приоткрытые просили 
До самой смерти только об одном: 

- Ты, Боженька, не гневайся на сына, 
Боб подрастёт, исправится, поймёт, 
Он добрым, честным вырастет мужчиной, 
И обязательно к Тебе ещё придёт... 

С той ночи парень сильно изменился, 
Ходил на кладбище и в церковь, стал другим. 
И Дух его в конец преобразился, 
Но был теперь он грустен, нелюдим. 

А сердце Боба всё ж не стало жёстче, 
От горя он ослеп, и поводырь 
Отвел его с погоста к Малой Роще, 
А там стоял священный монастырь... 

Однажды в церковь собрались с кузиной, 
Мол, слух прошёл, что новая она. 
С собою взяли мы провизии корзину, 
И по своим отправились делам: 

Раздали вещи беднякам, монеты, 
Затем проникли в серебристый Храм. 
- Я исповедоваться! - крикнул вслед Маретте, 
За алкоголь предчувствуя свой срам. 

Уже в исповедальне, чрез решётку, 
Священника прошу мне дать совет, 
И тут я слышу скрежет - кроткий шёпот, 
И всю эту историю в ответ... 

Я бросил пить и вспомнил всех, кто близок: 
Родителей, сестёр, своих друзей! 
Им всем поклон до пола очень низкий, 
И все они живут в душе моей! 

Я вспомнил маму, кинулся за нею, 
Мы не встречались столько.., Боже мой! 
Расцеловал, обнял, упал в колени, 
Теперь забрал её к себе домой! 

Жила она одна, в своей однушке 
И никогда не плакала о том. 
Но понял я, что нужно её слушать, 
Ведь мамы все молчат и обо всём. 

Спасибо, Господи, за церковь, и за маму, 
За старика-священника, за всех! 
За бедных и богатых, за всех самых, 
И за не самых, за беду и за успех! 

Спасибо, мама, Ты - моя отрада! 
Обязан всем я лишь одной тебе! 
Ты - это главная житейская награда 
В моей лихой счастливейшей судьбе! 

Автор: Энж

6 0
Просмотров: 376
Подписок на автора: 90
Поделиться
Статья находится в выпуске: Выпуск ко Дню Матери

К разделу

Назад