Бигбадабум, 7 октября 2008 г., 22:18
Подарок. Ночь. Он подвез ее к дому и заглушил двигатель. Она посмотрела на него и с улыбкой сказала: "Спасибо тебе за изумительный вечер. Я пошла". Так просто и пресно они расставались, быть может, навсегда, а он не получил от нее даже поцелуя. "Иди", - с горькой усмешкой сказал он, понимая, что сегодня и скорее всего никогда между ним и этой удивительной девушкой ничего не будет. Она приоткрыла дверь, но почему-то медлила. Ни у нее, ни у него не было ни малейшей зацепки, чтобы начать сближение. - Знаешь что, - вдруг осенила его гениальная догадка, - подари мне что-нибудь на память о сегодняшнем вечере. - Что? - с готовностью спросила она. - Только обещай, что подаришь. - Хорошо, обещаю. - Подари мне свои трусики... Она с удивлением и интересом посмотрела на него. - Хорошо, - после небольшого раздумья сказала она, - я выберу и подарю тебе на память свои самые красивые трусики. - Нет, мне нужны те, которые сейчас на тебе. - Но они обычные и не очень новые, - попробовала возразить она. - Ну и что! Мне важно, что сегодняшний день ты провела в них. Они накопили твое тепло, а это для меня самое главное. Некоторое время она молча о чем-то размышляла. Он с любопытством наблюдал за ней. Насколько далеко она готова пойти в этой внезапно вспыхнувшей эротической игре? Неожиданно и даже радостно она согласилась. - Пожалуйста, но где я их сниму? - поинтересовалась она возбужденно, кажется, уже зная ответ. Он не ошибся ней. Она была из тех женщин, которые готовы совершить романтический жест, когда ей предоставляется возможность, видимо, чтобы потом было о чем вспомнить. - Можно, я их сам сниму? - Можно, - с хрипотцой в голосе разрешила она. Он нежно поднял ее ноги в черных колготах и аккуратно снял с них модные туфли с тупыми носами. В какой-то момент он не смог удержаться, наклонился к ее ногам и поцеловал их, после чего быстро посмотрел на нее, чтобы определить реакцию. Он увидел смущенную улыбку и горящие азартом глаза. Тогда смело и по-деловому он приподнял ее попу и попытался стянуть с ее бедер колготы. - Не так, - остановила она его и, подняв ноги, сама быстро и ловко освободила свои бедра от колгот. Дальше все было легче. Целовать ее ноги он начал сразу от кончиков пальцев, спускаясь все ниже и ниже. Она даже не пробовала сопротивляться. Он же все больше и больше приходил в восторг от того, что она так безропотно отдала в его полное владение свои тонкие и даже немного худые ноги. Он терся щекой и покрывал поцелуями ее колени, икры и голень, иногда цепляясь свой щетиной за легкий пушок, видимо, пропущенный при рассеянном девичьем эпилировании. Наконец, он добрался до ее черных трусиков, источавших тонкий аромат кофе и влажных тропиков. Она сама помогла ему их снять, после чего откинулась на кресле так, чтобы ему было удобнее ласкать ее в самом интимном месте. Он бросил свой мужской трофей на заднее сиденье и склонился над поднятыми вверх ногами. Похоже, никого из них не волновало, что рядом жилой дом, вход в подъезд, а вокруг полно фонарей. Ему с его развращенным опытом давно плевать на все условности, а она тут же впала в беспамятство, время от времени издавая стон и неразборчивый шепот страсти. Несмотря на все его страстные усилия, она долго не могла кончить. В какой-то момент по ее стонам ему показалось, что она достигла оргазма, он поднял мокрое лицо и попробовал поцеловать ее в губы, но тут же ее рука снова направила его в ту область, где сходились ее лежащие на руле и водительском изголовье белые ноги. - Make me come, - тихо и жалобно попросила она по-английски, который стал ее вторым родным языком. Теперь он понял, что это дело его мужской чести - довести ее до оргазма. Четверть часа спустя его челюсти начало сводить, но по ее нарастающему стону он понял, что близок к победе. Он попробовал помогать себе пальцами, но она отшвырнула его руку. Наконец, путем проб и ошибок, он нашел то самое место, и именно ту ласку, которая приводила ее в наибольший восторг. Он всегда знал про этот волшебный скользящий бугорок, но он не ожидал, что он будет у нее так чувствителен и развит. Между тем язык уже отказывался слушаться его. Это превращалось в какой-то стайерский забег на выживание. Он не знал сколько времени прошло, время для них перестало существовать, но по ее стону, переходящему в крик, и судорожному сжатию его ушей ногами он понял, что конец близок. Однако самое удивительное было впереди. Ее бурный оргазм стал все больше и больше заводить его самого. По его телу пробежала приятная дрожь. Он почувствовал, что вот-вот кончит. Это было совершенно неожиданное ощущение, такого с ним еще никогда не бывало. Вот так кончить вместе с женщиной, не входя в нее и даже ни к чему, кроме женщины, не прикасаясь. Фантастика! Это и в самом деле случилось. Он почувствовал, как струйка чего-то горячего скользнула вниз по его бедру. И здесь весь двор и окрестности огласил рев автомобильного сигнала, который являлся следствием ее последней и самой сильной судороги. Некоторое время они приходили в себя. Он, откинувшись в кресле, и она, положив свои ноги, излучающие волшебно-белый свет, ему на колени. - А почему стекла так запотели? - прервала она молчание изумленным вопросом. - Ты надышала, - ответил он. - Ты очень здорово дышала. - А ты? - Я нет, да мне и дышать-то особенно некогда было. Она ласково взяла его за щеки, как берут упитанного кота, с умилением и нежностью посмотрела ему в лицо, а потом играя стала водить его голову из стороны в сторону. Она была очень большая игрунья. Он протянул руку и вывел указательным пальцем на запотевшем лобовом стекле: "Я тебя люблю". Она с игривой серьезностью отрицательно замотала головой, а потом протянула свою ножку и обнаженным большим пальчиком написала на запотевшем водительском стекле кривыми буквами слово: "Hell". Прочтя его, он вздрогнул. Что она хотела сказать? Это ругательство в его адрес, восклицание человека, который только что пережил дьявольский восторг, или общее ощущение от жизни. Она, увидев его замешательство, сдерживая смех, замотала головой, и тем же трогательно маленьким пальчиком ноги добавила в конец букву "о". Получилось: "Hello"! После чего и он, и она радостно засмеялись. Внезапно она перестала смеяться и с ужасом в голосе спросила: - А сколько сейчас времени? Он показал ей часы. - Ой! - с притворным испугом воскликнула она, - придется будить родителей. - Почему? - Папа имеет обыкновение вставлять ключ с другой стороны входной двери. Я побежала... А где мои туфли? - Возьми там на полу, какие найдешь. Он помог девушке натянуть колготы на голое тело, и сам надел на нее туфли. Их прощальный поцелуй был нежен и больше напоминал ласку давно влюбленных вдруг в друга людей. - Ну пока, - с большим сожалением оторвалась она от него. Было видно, что теперь ей и в самом деле не хочется уходить. Она открыла дверь автомобиля, быстро выскользнула из машины и помахала ему рукой. Он в ответ помахал ее трусиками. Она весело засмеялась и быстро набрала электронный код подъезда. Дверь, щелкнув, открылась, и смеющаяся девушка исчезла. В удивительно радостном настроении он двинулся по ночным и безлюдным улицам города. И теперь всегда, когда в его жизни что-то не ладилось, или просто было паршивое настроение, он доставал из укромного места ее трусики, аккуратно сложенные в полиэтиленовый пакет, прижимал к лицу и глубоко вдыхал носом тонкий и уникальный аромат, который он узнал бы из тысячи.
99 
0
Просмотров: 184
Подписок на автора: 2
Поделиться
